в Ростове экспедицию Института археологии Российской Академии наук. Опубликовал большую книгу. «Северный край» писал
о его интереснейших находках, связанных
с предшественником Ростова мерянским поселением, свидетельствах контактов
со Скандинавией, Великим Балтийским путем,
о древнейших корнях славянского населения
на берегу озера Неро.
И вот теперь новые находки – за ними неразгаданные тайны Ростовского кремля.
Третий год как мы встречаемся
с Андреем Евгеньевичем в новом качестве – он стал директором музея-заповедника «Ростовский кремль». Круг его обязанностей очень широк, но и теперь в их числе – археология.
Раскопки в кремле, сопутствующие реставрации, благоустройству территории, несмотря на скромные масштабы, приносили потрясающий «улов» и раньше, до него.
Самый крупный по величине экспонат археологической экспозиции музея – сложенный из многотонных белокаменных блоков и колонн фрагмент стены Успенского собора XIII века, его придел или алтарь, обнаруженный когда-то в этой земле. Нынешний главный храм Ростова – Успенский собор XVI века – по счету даже не второй на том же месте, напоминает Леонтьев, а третий, может быть даже четвертый. В застекленной витрине еще одна находка – деревянный обгоревший кряж, деталь древнейшего деревянного Успенского собора. Никоновская летопись называет его «чудным и зело преудивленным», он сгорел в 1160 году. Подумать только, частицу летописного храма XII века можно теперь увидеть собственными глазами!
– У нас не просто музей, а музей-заповедник. Памятники архитектуры вверху и памятники археологии внизу, – рассуждает Леонтьев.
Мог ли он, став директором, удержаться, чтобы не попытаться продолжить исследования того, что «внизу»? И почему надеяться только на случай? А если начать плановое обследование территории кремля?
Вот так и случилось, что с некоторых пор в кремле появились геофизики. Метр за метром они «прослушивают» территорию своими приборами. Обнаруженные аномалии становятся объектом пристального внимания ученых и, если мнения сходятся, закладывается раскоп.
Только что начавшийся летний сезон принес сразу несколько сюрпризов.
На золотом крыльце сидели...
На главной площади кремля всегда можно увидеть художников с мольбертами. Куда ни повернись – вид потрясающий. Одна закономерность: к так называемому Самуилову корпусу они обычно сидят спиной или боком. По сравнению с роскошными палатами и храмами тот явно проигрывает. Обычное длинное кирпичное здание, в нем сейчас библиотека музея. Внимательный взгляд, правда, заметит сохранившуюся местами фигурную кладку, характерную для древней русской архитектуры. Здание перестроено в давние годы, специалисты знали, что в основе его – постройка шестнадцатого века, но как она выглядела, бог весть.
И вдруг геофизики объявляют: в непосредственной близости от Самуилова корпуса, в нескольких метрах от его стен приборы обнаружили аномальную зону площадью примерно 10 квадратных метров правильной формы.
В начале июня начались раскопки. Заведующий археологическим отделом Виктор Бейлекчи и научный сотрудник Сергей Кузнецов преподнесли в результате музею настоящий подарок – обнаружен фундамент великолепного крыльца Самуилова корпуса. Нашлись следы затейливой кирпичной кладки. По мнению заведующего архитектурным отделом музея Александра Мельника, по стилю крыльцо это, похоже, близко к знаменитому роскошному крыльцу здешней Красной палаты (на снимке).
Мы стоим на краю раскопа. На дне тесно, один к одному лежат огромные камни. «Дикий камень» в основании практически всех русских храмов. Как же без него здесь, на зыбкой земле, в нескольких сотнях метрах от озера!
Камни образуют безупречный квадрат и блестят под мелким летним дождем, притягивая взгляд простотой и мощью.
А если обернуться и посмотреть на Самуилов корпус, то увидишь, что точно напротив каменной «подушки» в стене – проем. Закрытый обычной, поздней, ничем не примечательной дверью, он, оказывается, был парадным входом в здание – с парадного крыльца.
И еще одна важная подробность: раскоп неглубокий, всего полметра. В Ростове глубоко зарываться в землю нет смысла: грунтовые воды совсем близко. Тем более реально, говорит Леонтьев, ждать новых находок, особенно в таком месте как Ростовский кремль. Они здесь могут появиться из-под земли в любую минуту при самых неожиданных обстоятельствах. Что и случилось опять же в один из нынешних летних дней.
«Подземный ход»
Леонтьев сам удивляется: «Случайность». Правда, тут же прибавляет еще одно словечко: «Отчасти».
С южной стороны кремля, у стены, которая смотрит на озеро, музей вел некие хозяйственные работы. Не будем вдаваться в подробности, подобных забот у Леонтьева тоже полон рот. Короче, копнули рабочие с наружной стороны стены чуть-чуть, совсем немножко, и тут же побежали за директором. Лопата наткнулась на кирпичную кладку, сразу видно, древнюю, на известковом растворе.
Сейчас, по прошествии времени, когда находка в значительной степени расчищена, мы с Леонтьевым на том самом месте.
Перед нами кирпичный свод: такое впечатление, что от кремлевской стены к озеру ведет здоровенная, наполовину заглубленная каменная труба. Но что это на самом деле – абсолютно не ясно.
– В народе сказали бы: «подземный ход», – улыбается Андрей Евгеньевич.
В ученых кругах всякие разговоры о подземных ходах почему-то считаются верхом невежества, поэтому я, прикусив язык, от обсуждения этой версии воздерживаюсь, хотя очень хочется.
Итак, что же это за сооружение? Свод мощный, в два кирпича, диаметр больше метра. «Труба» идет изнутри кремля, из так называемых Княжьих теремов, которые, впрочем, уже во времена Ионы Сысоевича использовались как хозяйственные службы.
Находку условно назвали «водоотводом». Пишу в кавычках, потому что и сами исследователи в этом далеко не уверены. Перед ними сплошные вопросы. Если это водоотвод, то зачем было делать его таким мощным? Расчистили место, где он примыкает к стене, оказалось «водоотвод» здесь зачем-то пробит дубовой сваей. Рядом, судя по кладке стены, был заложен второй свод – зачем? Над ним археологи обнаружили тоже заложенное небольшое окошко – зачем оно?
Возраст странного сооружения самое позднее 70 – 80-е годы XVII века (время строительства стены). Но Леонтьев не исключает, что оно старше. Раскопки продолжаются. Ближайшая цель – посмотреть, как все это выглядит изнутри кремля, что представляет собой устье «подземного хода», которое находится под Княжьими теремами.
В попытках узнать, не было ли чего-нибудь интересного рядом, археологи во главе с уже упомянутым В. С. Бейлекчи расширили раскоп и обнаружили остатки еще какого-то строения из красного кирпича, но уже не на известковом растворе, а на глине. Определили его предварительно как печь для мелкой бронзолитейной работы. Впрочем, находка только добавила к прежним вопросам еще один. «Печник» зачем-то пробил в своде «водоотвода» прямоугольное отверстие – очень аккуратное, в почти несокрушимой кладке толщиной в два кирпича...
Леонтьев частенько заходит сюда, смотрит, думает. Он даже не исключает, что «водоотвод» может оказаться всего лишь... игрой широкой русской натуры.
– На Руси нередко сначала строили, а потом разбирались, что к чему, – язвит он. И в подтверждение вспоминает обнаруженную их экспедицией несколько лет назад около Успенского собора площадь, вымощенную белым камнем и спланированную по всем правилам благоустройства. В XII – XIII веках на Руси улицы даже булыжником не мостили, а тут такая роскошь. Аналога ей нет во всей русской архитектуре. Во время раскопок раскрылась и более поздняя история этого места: белокаменная площадь оставалась таковой лет пятьдесят, потом ее стало заносить сором, весенней и осенней грязью, постепенно она зарастала землей... Всего через 150 лет на ней уже хоронили. Это тоже история кремля.
Конюшенный двор
Андрей Евгеньевич не идеализирует наших предков. Что не мешает воздавать им должное – такая красота вокруг! Музейщики возобновляют сейчас Митрополичий сад. В документах XVIII века сохранилось его описание, недавно в штатном расписании появились агроном, садовник, уже высажены яблони-трехлетки, смородина, крыжовник, боярышник. Сад еще не спланирован, но уже зеленеет, с утра до вечера копошатся в нем трудолюбивые женщины. «Дело садовое – не спешное», – резюмирует директор.
Вот так же неспешно и основательно ведут свое дело археологи. Многие десятилетия Митрополичий сад оставался только названием, теперь – вот он.
Есть еще одно громкое здешнее имя – Конюшенный двор, с ним сложнее: как стоял в руинах, так и стоит. Рядом табличка: «Митрополичий Конюшенный двор – одно из наиболее ранних сооружений подобного типа в России и единственное дошедшее до нас из XVII века. По размерам уступает только несохранившемуся государеву двору в Московском Кремле...».
Реставрация его значится в федеральных планах уже 16 лет, а памятник гибнет. В попытке сдвинуть дело с мертвой точки музей начал здесь археологические исследования. Они проводятся как этап будущей реставрации, кроме того, Леонтьев очень надеется на то, что земля, на которой стоит Конюшенный, может приблизить к разгадке одной из самых манящих тайн Ростова.
До сих пор Леонтьев вел раскопки в непосредственной близости от озера. Обнаружены интереснейшие материалы бывшего тут мерянского поселения. Что касается начального периода самого города, то находок оказалось меньше, чем можно было ожидать. Археологи, видимо, зацепили только край древнего города, а где находилось его историческое ядро так и осталось непонятным. Топо-графия Ростова тех времен не известна.
Леонтьев считает, что территория Конюшенного двора может оказаться тем самым участком интенсивной городской жизни, найти которую он давно мечтал.
Раскопками здесь руководит научный сотрудник экспедиции Владимир Орлов. Пока сняты лишь верхние слои земли, перед глазами археологов открылся XVI век. Встречаются браслеты, остатки кожаной обуви (почему-то преимущественно женской), много железа – кованые гвозди, «костыли», фрагменты замков, кирпич со строительства расположенного неподалеку Успенского собора. Собор и церковь Бориса и Глеба упоминаются в летописи как соседи княжеских покоев.
Несколько дней назад из земли начали «вылезать» фрагменты деревянных сооружений: бревенчатый настил, остатки сруба.
– Очень надеемся, что здесь перед нами откроется полная археологическая «летопись» Ростова со времени постройки кремля, а может быть до Х века и раньше, – говорит Леонтьев.
Слова осторожные, но косвенные данные говорят о том, что археологи не исключают здесь действительно серьезных событий. Один лишь перечень ученых, которые приехали или съезжаются в эти дни на раскопки Конюшенного двора, говорит о многом.
Начальник отряда – научный сотрудник Института археологии Российской академии наук (РАН) Наталья Самойлович. Работает в экспедициях в Ростове уже 20 лет. Автор многих научных статей, недавно закончила большую работу по лепной керамике Ростова IX – XI веков. Старший научный сотрудник Института археологии РАН Наталья Жилина, специалист по ювелирному искусству Древней Руси. Наталья Асташова – главный хранитель археологического отдела Государственного исторического музея. Научный сотрудник Института географии РАН Александр Александровский. Константин Комаров – научный сотрудник Института археологии РАН. Не проходит дня, чтобы в Конюшенном не побывал и Андрей Леонтьев.
Что принесет нынешний сезон раскопок? Долгожданную разгадку или очередную, еще одну загадку Ростовского кремля?
Фото Вячеслава ЮРАСОВА.
Татьяна ЕГОРОВА.